Эстония остается вернейшим союзником Украины, одной из тех стран Запада, которые решительнее всех поддерживают ее в противостоянии российскому вторжению. В последние дни и месяцы ведущие политики Эстонии сделали много знаковых заявлений в этой связи. При этом Таллинн часто говорит о "гибридных спецоперациях", которые организует против него Москва. Сколько денег эстонское правительство в ближайшем будущем планирует потратить на помощь Киеву, в том числе на прямую военную помощь? И готова ли сама эстонская армия противостоять возможной российской агрессии?
Эстония победит в войне с Россией, если таковая случится, заявил 18 апреля глава Сил обороны страны генерал Мартин Херем. Эстония недавно нашла для ВСУ еще около 1 миллиона так необходимых им снарядов, сообщил министр обороны страны Анно Певкур, добавив, что речь идет и о 155-мм снарядах (по стандартам НАТО), и о 152-мм снарядах по советским стандартам. По словам премьер-министра Эстонии Каи Каллас, в следующие четыре года ее страна продолжит оказывать Киеву военную помощь в размере 0,25 процента внутреннего валового продукта Эстонии.
Недавно Эстония выслала из страны сотрудника российского посольства с дипломатическим статусом, причем МИД Эстонии одновременно потребовал от России прекратить "гибридные операции, координируемые российскими спецслужбами против безопасности Эстонской Республики". Еще одно событие, наделавшее много шума: 12 апреля министр внутренних дел Эстонии Лаури Ляэнеметс заявил о намерении предложить парламенту признать Русскую православную церковь террористической организацией. По его словам, это должно помочь отделить православных страны от РПЦ. Ранее министерство требовало от Эстонской православной церкви Московского патриархата "выйти из подчинения патриарха Кирилла".
"Если провести параллель, вот исламские террористы, которые говорят, что ведут священную войну против ценностей западного мира, так сегодня патриарх и патриархат, действующие в Москве, ничем не отличаются от исламских террористов", – сказал Ляэнеметс. В феврале этого года эстонские власти отказались продлевать вид на жительство митрополиту Евгению (в миру Валерий Решетников), предстоятелю Эстонской православной церкви Московского патриархата, посчитав, что он представляет угрозу для страны.
Еще в начале 1990-х годов Эстонская православная церковь фактически распалась на две структуры: Эстонскую православную церковь Московского патриархата (ЭПЦ МП) и Эстонскую апостольскую православную церковь Константинопольского патриархата (ЭАПЦ КП). Сегодня большинство русскоязычных верующих Эстонии являются прихожанами ЭПЦ МП, большинство православных эстонцев – ЭАПЦ КП. 22 апреля 2024 года министр внутренних дел Ляэнеметс побывал со специальным визитом в женском Пюхтицком монастыре, чтобы убедить его руководство в неприемлемости подчинения Московскому патриархату.
О решимости Эстонии и дальше противостоять России и поддерживать Украину в интервью Радио Свобода рассказывает журналистка Олеся Лагашина, главный редактор таллиннского издания "Деловые ведомости" и автор программы "Анатомия мира" на эстонском "Радио 4":
– Украина с начала войны получила от Эстонии помощи уже на сумму более 520 миллионов евро. Это недавно подтвердил премьер-министр Украины Денис Шмыгаль на совместной пресс-конференции с эстонским премьером Каей Каллас. Были какие-то дебаты на этот счет в стране? Кто-то, возможно, полагает, что и этого недостаточно, а кто-то – что это непосильно для Эстонии?
– Кая Каллас действительно призвала каждую страну Евросоюза выделять на военную помощь Киеву не менее четверти процента своего ВВП. Эстония, насколько я помню, в настоящее время выделяет Украине больше, чем любая другая страна ЕС, и относительно этого в правительстве и в обществе все солидарны. Напрямую против финансовой и материальной поддержки Киева высказываются, наверное, у нас только те, кому совсем не дорога репутация.
Хотя в быту такую точку зрения можно услышать гораздо чаще – потому что у нас самих в стране развивается экономический кризис. Чтобы закрыть бюджетную дыру, вызванную как раз ростом расходов на оборону, власти повысили налоги. Центральный банк Эстонии предупреждает, что в следующем году страна может столкнуться с недопустимым дефицитом бюджета, в том числе за счет реформы подоходного налога. Так что активные дебаты вокруг налогообложения ведутся – но дебатов на тему помощи Украине нет, у нас на этот счет не как в США. Необходимость военной поддержки Украины сомнению никто не подвергает.
– "Эстония победит в войне с Россией, если таковая случится". Это заявил недавно голова Сил обороны вашей страны, генерал Мартин Херем. Цитата: "У них будет 20 тысяч потерь на нашу одну тысячу". В связи с чем он это произнес? Кого-то потребовалось в чем-то заверять?
– Да, мы периодически напоминаем о том, что мы страна – член НАТО, что мы достаточно прочно стоим на ногах, и показываем потенциальному противнику, что готовы ему противостоять. Вообще Мартин Херем на самом деле тогда выступал на ежегодном заседании президиума Академии наук – где, видимо, его попросили рассказать о том, в каком состоянии находятся наши Силы обороны. В рамках натовской "политики сдерживания" такие вещи периодически проговариваются, в этом нет ничего удивительного. Херем там подчеркивал, что цель Кремля может быть даже не в том, чтобы выиграть такую войну, а в том, чтобы создать напряженность, которую потом он мог бы использовать. То есть, грубо говоря, в случае военного нападения мы потеряли бы какое-то количество людей и Россия, как всегда, положила бы гораздо больше своих – но в результате внутри НАТО началась бы ругань между своими с выяснениями, кто там кого вовремя не защитил и кто сколько денег не выделил на оборону.
Мы достаточно прочно стоим на ногах и показываем потенциальному противнику, что готовы ему противостоять
Но в целом Херем был довольно оптимистичен. Он, например, пообещал, что если в случае реального военного конфликта мы даже и не сумеем перехватывать российские ракеты, то все равно сможем эффективно уничтожать российскую инфраструктуру на ее территории. Акватория Балтийского моря окажется при этом под полным контролем нас и наших соседей, стран Балтии и недавно вступивших в НАТО Швеции и Финляндии. И очень забавно, конечно, то, что Мартин Херем постоянно подчеркивал, что планы НАТО вообще не предусматривают, что мы нападем первыми, такого не может быть – но официальные российские СМИ, естественно, сейчас истолковывают все ровно наоборот.
– Недавно президенты Эстонии и Латвии Алар Карис и Эдгарс Ринкевичс также призвали другие европейские страны вообще делать гораздо больше для подготовки к военной угрозе со стороны России. И рассматривать все варианты – от общего призыва в армию и введения специального налога на оборону до в целом резкого увеличения военных расходов. В Европе ведь уже много где возвращается всеобщая воинская повинность. Латвия восстановила обязательную военную службу для всех в прошлом году, недавно это сделали Литва и Швеция. Но Эстония, а также еще Финляндия и Норвегия ведь вообще и не отказывались никогда от обязательной военной службы, еще со времен холодной войны. Сейчас вот это все находит больше одобрения в эстонском обществе?
– Когда у нас социал-демократы накануне последних парламентских выборов предлагали ввести этот оборонный налог, это не сильно в обществе приветствовалось, и он так и не был введен. Что касается обязательной воинской повинности, у нас очень давно это не было предметом дискуссии. Все молодые люди служат, к этому все привыкли, воспринимают как должное. Война в Украине сначала всех всколыхнула, люди, например, активно пошли в "помощники полицейских", abipolitseinik, есть у нас такие должности. Еще люди начали активно записываться в добровольческое военизированное формирование "Союз обороны Эстонии", он же "Кайтселийт", это наше местное ополчение. Кто-то даже предлагал ввести обязательную военную службу для женщин.
Граждане в целом готовы сражаться за страну, у нас этот показатель, кажется, даже выше, чем в среднем по Европе. Кстати, в том числе и многие местные россияне готовы защищать Эстонию. Месяц назад у нас вышел мониторинговый бюллетень "Интеграция", и его авторы, известные социологи, обнаружили, что Индекс готовности к обороне низок только у половины местных российских граждан – 51, кажется, процент таких. Среди эстонцев не очень готовы обороняться около трети, 37 процентов, по-моему. Это достаточно показательные цифры. С одной стороны, они говорят нам о том, что лояльность и патриотизм не слишком связаны с цветом твоего паспорта, с твоим гражданством. А с другой стороны, это весьма позитивные для государства результаты – что более двух третей населения готовы хоть сейчас выступить на защиту своей страны, вне зависимости от того, кто может на нее напасть. Естественно, среди коренных эстонцев этот показатель чуть выше. Но все равно это оптимистичный результат.
– В целом сейчас, спустя более чем два года после начала российского вторжения в Украину, в каком состоянии находятся Вооруженные силы Эстонии?
– В принципе, в хорошем состоянии, хотя всегда все могло бы быть лучше. Командующий Силами обороны Мартин Херем говорит о том, что 1 миллиарда евро нам будет недостаточно на перевооружение. В ближайшие два года расходы на оборону, по информации из правительства, должны быть увеличены до 5 процентов от ВВП. Пока такие бюджетные расходы запланированы, но, поскольку, как я уже сказала, в стране экономический кризис, этих денег может не найтись.
Наши высокопоставленные военнослужащие говорят и о том, что у Эстонии может оказаться не более трех лет на перевооружение, и в такой экстренной ситуации требуется найти около полутора миллиардов евро. Нам нужны средства ПВО и возможность атаковать инфраструктуру противника на его территории, если реальные военные действия все-таки начнутся. И самая большая, наверное, наша проблема, это даже не то, как мы вооружены, – а то, как мы защищены. В Эстонии практически отсутствует необходимая инфраструктура на случай войны, у нас нет ни метро, ни бомбоубежищ – в отличие от Финляндии, например. В общем, все более-менее согласны с тем, что понадобятся эти полтора миллиарда в ближайшие год-полтора. Но мнения насчет того, откуда они появятся, расходятся – то ли кредит на это брать, то ли самых богатых еще налогами обложить.
– 19 марта Эстония объявила, что высылает из страны сотрудника российского посольства с дипстатусом. В МИД Эстонии был вызван поверенный в делах посольства России, ему вручили соответствующую ноту и указали на то, что Таллинн не собирается терпеть деятельность Москвы, цитата, "направленную против независимости и суверенитета Эстонии". И эстонский МИД также призвал прекратить гибридные операции, "координируемые российскими спецслужбами против безопасности Эстонской Республики". Что это за гибридные операции, о которых, видимо, стало известно?
– На самом деле известно не так уж много. Как правило, подробности нам никто не сообщает. Сотрудников российского посольства мы высылаем не в первый и явно не в последний раз. Если я правильно помню, наш министр иностранных дел Маргус Цахкна говорил о том, что посольство Российской Федерации получило какие-то документы одного местного уголовного дела и потом они были опубликованы в российских социальных сетях. Что это было за дело – у нас никто не комментировал. А вообще в Таллинне неизвестные стекла в машине министра внутренних дел били, а заодно и в машине главного редактора крупнейшего русскоязычного портала в ту же ночь… И еще деятельность Эстонской православной церкви МП попала под пристальное внимание полиции безопасности. Возможно, ее деятельность тоже рассматривается как гибридная операция Кремля, здесь можно только догадки строить.
– Об Эстонской православной церкви, остающейся под руководством РПЦ, хочется поговорить отдельно. Министр внутренних дел Эстонии Лаури Ляэнеметс (которому, видимо, и били стекла в машине?) совсем недавно заявил о намерении предложить парламенту Эстонии признать Русскую православную церковь террористической организацией.
– Да, эта история наделала много шума. На самом деле потом МВД Эстонии смягчило формулировки, больше мы не требуем признать Русскую православную церковь террористической организацией, то есть конкретно Московский патриархат. Мы теперь их считаем скорее "пособниками террористов". Вообще вся эта история продолжается. На днях Лаури Ляэнеметс ездил в Пюхтицкий монастырь, где провел переговоры с настоятельницей. Суть их сводится к тому, что лучше бы монастырь и вся Эстонская православная церковь вообще разорвали бы отношения с Москвой. Поводом для этого послужило, соответственно, предыдущее заявление патриарха Московского Кирилла, который же объявил "священную войну" – в том числе, видимо, и нам. Глава РПЦ ведь фактически говорит о том, что Российскую империю необходимо восстановить. И то, что происходит в Украине, он тоже называет "священной войной". Естественно, мы это рассматриваем крайне негативно.
Ведь таллиннский православный собор Александра Невского, как и Пюхтицкий монастырь, в который Лаури Ляэнеметс ездил, – они ставропигиальные, то есть напрямую Московскому патриарху подчиняются, и глава МВД Эстонии видит в этом угрозу. Сейчас в Таллинне православные срочно ищут возможность выведения собора из-под руководства Кирилла. Там еще и имущественные споры могут всякие быть, пересматриваются договоры аренды, так что в целом прихожане стоят на ушах. Некоторые рассматривают это как вмешательство государства в дела церкви – но, видимо, там есть действительно очень серьезные и обоснованные подозрения со стороны полиции безопасности.
Год назад, пока еще митрополит Евгений не лишился вида на жительство в Эстонии, РПЦ пыталась тут провести большой молебен вместе со скандальной радикально-пророссийской партией KOOS ("Вместе"). Причем они собирались это сделать накануне годовщины нападения на Украину, этакий "молебен за мир". Как вы понимаете, "мир" они рассматривают как некое примирение Москвы и Киева исключительно на российских условиях, там, естественно, ни о каком сохранении территориальной целостности Украины речи не идет. Само собой, когда вдруг Эстонская православная церковь Московского патриархата с эстонской пророссийской партией пытаются устроить публичные мероприятия, то на месте полиции безопасности я бы, наверное, тоже обратила на это внимание.
– Кстати, а что с митрополитом Евгением, он же Валерий Решетников, происходит сейчас?
Митрополит Евгений теперь руководит своей эстонской паствой из России
– Митрополит Евгений теперь руководит своей эстонской паствой из России. Документов для пребывания в Эстонии у него нет, и возможности сюда приехать тоже нет. К пастве обращается с посланиями, призывает, оттуда, поститься, "молиться в час испытаний" и, естественно, хранить верность Московскому патриархату.
– В целом какие чувства, спустя два с лишним года после начала вторжения в Украину, преобладают сейчас во всем эстонском обществе в отношении России? Сохраняется страх перед условным "русским медведем", опасение стать жертвой агрессии?
– Это часть нашей реальности. Мы рассматриваем угрозу нападения с востока как вполне вероятную. Бояться… да нет, чего уж бояться? Возмущение было особенно острым после публикации фото и видеоматериалов из Бучи. Есть оно и сейчас. Отношение к России вполне конкретное, оно за это время не поменялось и вряд ли поменяется, к этому нет никаких предпосылок. Поэтому мы потихонечку готовимся…
– Пограничная служба Финляндии, соседней для вас, выступила недавно с предупреждением по поводу растущей угрозы крупного разлива нефти в Балтийском море. Риски подобного происшествия очень возросли с тех пор, как Россия развернула на Балтике свой "теневой" танкерный флот для продажи нефти в обход международных санкций. Есть такие данные: еженедельно через Финский залив проходит около 70 очень устаревших нефтяных танкеров, каждый из которых может перевозить более 100 тысяч тонн российской сырой нефти. И количество судов, курсирующих по этому маршруту, осталось примерно таким же, каким оно было и до нападения России на Украину. Все нефтяные танкеры, отправляющиеся из российских портов вроде Приморска, Усть-Луги, Высоцка, самого Санкт-Петербурга, используют один и тот же маршрут (а другого нет) через Финский залив, который омывает побережье Финляндии и Эстонии. Обо всем этом говорят в Эстонии?
– У нас об этом много говорили, когда в Дании зазвучала подобная тема, это, наверное, пару месяцев назад было. Тогда датчане писали о том, что Российская Федерация для нефтяных перевозок использует ржавые корыта, которые не жалко потерять – а поэтому можно и не страховать. Международные крупные страховые компании, естественно, их из-за санкций и не страхуют. Да, говорили тогда об экологической угрозе, о том, что все это в наших северных морях есть и в какой-то момент может "рвануть". У берегов Эстонии, вероятно, такая авария тоже может произойти, но пока это у нас не тема номер один.
– Эстония ведь была чуть ли не первой страной во всем Европейском союзе, начавшей готовить свою правовую базу для изъятия арестованных на Западе российских финансовых активов. Сейчас об этом во всем мире говорят опять очень много. А в Эстонии на каком этапе все это сейчас?
– Если я не ошибаюсь, прошлой осенью наше правительство одобрило проект поправок к закону о санкциях, который позволяет конфисковать российские активы. Вроде до конца 2024 года это должно было быть реализовано. Эти намерения привязаны как-то к выборам в США, поскольку, с точки зрения наших чиновников, важно, чтобы процесс начался до того, как станет известно, кто будет следующим президентом Соединенных Штатов.
– Как обстоят дела на сегодня с сохраняющейся зависимостью Эстонии от российских товаров и услуг, от российского электричества, например? Есть же все еще "Балтийская энергосистема", поступают в Европу российские энергоносители.
– Мы давно взяли курс на отказ от российских энергоносителей, нефти и газа – и от Москвы в этом плане уже почти не зависим. Правда, одновременно мы взяли курс на отказ от сланцевой энергетики, поэтому цены на электричество у нас очень высокие. Это, на самом деле, большая проблема, и сейчас у нас уже который год в Таллинне обсуждается возможность строительства своей атомной электростанции, хотя тут тоже есть свои опасения, в том числе экологического характера. Страны Балтии должны присоединиться к общей электросети Европы в начале следующего года, это было согласовано еще до того, как началась война в Украине, в 2019 году, кажется. Присоединиться мы должны были к концу 2025 года, но из-за войны этот процесс был ускорен.
