Пишет господин Кудряшов из Москвы: «Второклассница платной школы явилась в учительскую: «Скажите, почему в нашем классе ещё не начался урок? Уже прошло десять минут от звонка, а учительницы все нет! Безобразие! Моя мама платит за школу такие большие деньги, а урока нет!». Второй класс, Анатолий Иванович! Это – Москва. А вот Россия ли это, надо подумать», - пишет господин Кудряшов. Спасибо, дорогой! Ну, что вам стоило добавить, что эта второклассница слушала мою передачу, в которой я призывал жителей России без устали качать свои права?

Правда, я не остался без утешения. Слушайте. Это пришло под Старый Новый год.

«Я от природы человек не кляузный, но тут прослушала ваш совет: «Жалуйтесь, жалуйтесь, жалуйтесь на власть, засыпайте их жалобами по самые кремлевские звезды». Вы и вдохновили меня. Мы живем почти в центре Москвы. Но дом наш в середине квартала. Дороги к школе, поликлинике, к метро, не на виду. Поэтому их зимой почти не чистят. Как снегопад – всё, подъехать можно только на оленях, на санях – джип буксует. Услышав очередной прогноз погоды, дай, думаю, жалобу накатаю. Накатаю жалобу, а сама уеду на дачу на несколько дней. Вернусь – посмотрю, что будет. И чудо случилось! Я такого, Анатолий Иванович, никогда не видела! Человек пятнадцать-двадцать в оранжевых жилетах чистят тротуар, в руках – ломики и лопаты. Проезжую часть чистят мини-трактора. Но и это не все! На дороге стоит кран. Он поднимает каждую стоящую на обочине дороги машину, и, пока она висит в воздухе, трактор под нею убирает снег. На моих глазах машин полсотни подняли!Тут же бульдозер, тут же огромный снеговоз. Я подошла к рабочим: «Что случилось? Завтра сюда приезжает Собянин?». – «Да нет. Кто-то пожаловался в мэрию, вот нас и пригнали!». Оказывается, есть отряды, которые работают только по жалобам, вот один из таких и явился по моей. Так что спасибо вам, Анатолий Иванович, за науку. Действительно, я плачу городу налоги, плачу исправно, в том числе и на мой не дешевый автомобиль, так что пусть и город мне воздает что положено, и он в этом случае воздал. А все говорят: Москва, Москва! Вот вам и Москва!».

Спасибо за письмо, дорогая. Хоть кому-то пригодился мой совет. Чует, друзья, мое сердце, а глаза подтверждают, что русский человек, сам того не ведая, уже готов показать, что не так он прост, как кое-кому кажется или хотелось бы. Он хорошо знает, как за себя постоять. Это – главное. Кого и как взять за шкирку, кого и как схватить за руку. Все знает. Куда идти, где остановиться. Сказать, что он ждет повода, часа, по-моему, нельзя. Ничего он не ждет. Но что и как делать, когда придется, знает. Испокон веков, вообще-то, знает.

Некоторые литовцы не очень одобрительно отзываются в письмах на «Свободу» о своей стране: о порядках, о правительстве, об олигархах – куда же без них? Передают известный анекдот: что должен сделать последний литовец, улетая на Запад - не забыть выключить свет в аэропорту. А тут я познакомился с украинцем, который со своей бригадой мастеров вахтовым методом строит в Каунасе завод по переработке мусора. Будет, говорит, гордостью Каунаса. Возит туда целую бригаду, как я сказал. Местные рабочие, с которыми каждый день имеет дело, хорошие, говорит, мужики: спокойные, ответственные, заботятся о своих семьях. И пришло письмо из Литвы от бывшего россиянина. Читаю: «К двухтысячному году мне стало ясно, что девяностые годы невесело, прямо сказать, бесславно завершились. К счастью, жена моя с литовскими корнями, и мы решили перебраться ближе к этим корням. Для бодрости духа сформулировали, что это будет инвестиция во внуков. Я быстро нашёл работу по специальности (релейная защита в электроэнергетике). В начале даже знание литовского языка не понадобилось, а теперь мы с женой уже вполне освоили этот, в общем, несложный для славянского уха язык. Жена пару раз попадала под сокращения, но сейчас и у нее хорошая работа. Дочь пожила в Чехии три года, вернулась в Литву, тоже нашла хорошую работу и уже купила квартиру в Вильнюсе. Сын ещё учится. Дети прекрасно владеют литовским, английским, русским и, к сожалению, лишь немножко башкирским: я же, их отец, башкир. Дочь освоила ещё и шведский (нужен по работе). Литва, Анатолий Иванович, превосходная страна с прекрасными людьми. Трудолюбие, тщательность, отсутствие панибратства и вместе с тем готовность помочь. Пьют не так много, как русские, и лучше закусывают. В литовцах есть, пожалуй, один крупный недостаток – они нытики. Это, с одной стороны, заставляет их стремиться к большему, а с другой – мешает наслаждаться повседневной жизнью, отсюда - много самоубийств, не меньше, чем у русских. Русский вешается от разгульности, литовец – от мрачности. В последние годы приехало в Литву немало беженцев из России, мы стараемся их поддерживать. Нам тоже в первые годы помогали. В школе, которая называется «Дом литовцев», наши дети и жили, и питались. И чувствуем мы себя здесь спокойно и уверенно. Марат Шакуров».

Мы говорили о состоянии ума одного лондонского банкира из русских… Ну, не банкира, а служащего в банке на заметном месте. Он крымнашист, но всей душой за то, чтобы в России утвердились демократические порядки, потому что только в таком случае, надеется он, к ней потянутся бывшие части советской империи: Казахстан, Украина, Грузия, чего ему очень хочется: на то он и крымнашист. «Вы бы напомнили ему, - пишет мне господин Треплев из Ростова-на-Дону, - что у них свои заботы, и не о том, к кому прилепиться, а вообще-то и о том, но их выбор не зависит и никогда уже не будет зависеть о того, какой будет для них Россия: хорошей или плохой, очень хорошей или очень плохой», - пишет господин Треплев, хотя, думаю, он должен согласиться, что хорошая Россия – это для всех было бы благо и только благо. Казахи, к слову, уже переходят с кириллицы на латиницу: не в пику русскому миру, а потому что с латиницей им будет удобнее в современном мире. То же сделают и украинцы рано или поздно. Они, кстати, пытались это провернуть в прошлом веке, в тысяча девятьсот двадцать шестом году, если меня не подводит память, а у белорусов, у тех давно существует их родной письменный язык на латинице. Как у поляков, чехов. Латиница влечет к себе всех. И китайцев с японцами, и арабов с инопланетянами, если они где-нибудь обитают неопознанные в лесах Амазонки. Латинца – это, прежде всего, англо-саксонский мир. Соединенные Штаты Америки во главе его… Этот мир не прилагает каких-то особых усилий, чтобы втянуть в себя остальных. Он действует как образ, как пример, просто как поставщик всего самого передового в технике и науке, в порядках. А тут выходит русский человек из лондонского банка после рабочего дня и по дороге на дачу рассуждает, как обустроить Россию, чтобы к Москве, а не куда-то тянулись ну, если не все, так хотя бы казахи, кавказцы и украинцы. Вот нагляднейшая разница между таким русским демократом и, например, казахским. Казахский просит у Господа толику подлинной демократии, чтобы стало лучше его соплеменникам. Русский же просит того же, чтобы вдобавок к лучшей жизни его соплеменники опять получили под свое начало прежних подданных. Вот такой он, весь из себя передовой, противник путинизма. Есть у путинизма и отсталые противники, ну, а этот – передовой, этот - демократ. Что вам слаще, друзья «казахи, кавказцы, украинцы и т.д.»? Хрен или редька?

«Здрастье, Анатолий Иваныч!». Написано даже не «здрасте», а «здрастье» - с мягким знаком. Читаю: «Вам кто-то написал, как алкаш у аптеки просит пять рублей - значит где-то до сих пор продают пузырьки со спиртом и прочими спиртосодержащими лекарствами, которые в народе называются фамфурики? Это в России давно запрещено, а зря. У меня в округе много кто пил такие жидкости в свое время. В основном, это были дворники, сторожа, бывшие шофера и даже один отставной полковник КГБ СССР, с которым я познакомился на этой почве, это было гораздо дешевле водки и хорошее брынцаловское качество. Далее вам сообщают, что этому мужику у аптеки мало кто подает. Да, народ жадный и наглый. Парковка у нас в городе платная - так многие закрывают номера в надежде, что не придет штраф. Владельцев рыдванов я прекрасно понимаю и сочувствую им, а на владельцев машин среднего класса косо смотрю, а когда это делают владельцы дорогих машин, меня это бесит, но я не трогаю их машин, а то был случай: одного человека избили, когда он хотел снять картонку с номера такой машины. Кругом - ужасная несправедливость. Бедного могут посадить за мелкое воровство, а богатый гуляет на свободе за жестокое избиение или крупный грабеж. Станислав».

Каждый день напоминает нам, что раскрываемость и наказуемость противоправных деяний в России, Украине, Средней Азии, на Кавказе в наши дни не ниже, а скорее выше, чем когда-либо в прошлом. Наказываются эти деяние штрафами. Так я называю взятки ментам, следователям, прокурорам, судьям – всем, от кого что-то зависит, включая, между прочим, и нотариусов. За колючую проволоку попадают лица, которые не могут откупиться. В случаях же, когда не отправить туда виновного не представляется возможным, он покупает сокращение срока, а также условий своего пребывания там. Произошло, таким образом, возвращение к древности. В Средней Азии и на Кавказе этот порядок, по существу, не скрывается, в России, Украине, Белоруссии находится в тени, но не сказать, чтобы густой. Сюда примыкают поборы с предпринимателей, особенно с тех, которые не совсем в ладах с законом, то есть, с подавляющего большинства. Так совершается перераспределение доходов в обществе. Существенным недостатком такой жизни является то, что замедляется накопление капитала.

«Уважаемый Анатолий Иванович, я не понаслышке скажу вам такую вещь, о которой в России вы ни от кого не услышите даже в неофициальной обстановке. Люди этого просто не знают, а я знаю по роду деятельности и по некоторым родственным связям. Те, что имеют доступ к большим деньгам, вычисляют: если я украду миллиард и умно украду, то что мне за это будет? Если поймают, то сколько дадут? Если три - четыре года, то отсижу, хрен с ним, зато не только дети, но и правнуки обеспечены будут. Украсть или нет определяет только прикидка: сколько смогу отсидеть за благополучие семьи», - говорится в письме. Считаю заметным событием уже то, что человеку пришло в голову написать такое на Радио Свобода. Значит, посадки воров-чиновников уже входят в русское обыкновение. Тут может быть два объяснения. Одно из них принадлежит социологу Кордонскому. Он давно, лет пять-шесть назад, если не больше, предсказал, что без посадок своих людей Путин не обойдется. Правда, социолог имел в виду, в первую очередь, ближайших к президенту действующих лиц. Так будет, сказал он, восполняться дефицит власти, которого, мол, России не миновать. Дефицит власти – это когда управленцы и воротилы, особенно высшие, перестают бояться первого лица, не обращают внимания на его указания и пожелания, намеренно перестают ловить высочайшие намеки. Вот тогда им и показывают, что в стране пока есть хозяин. Второе объяснение начавшихся посадок можно считать дополнительным или сопутствующим. В казне уже не хватает денег на всех самых преданных Кремлю. Это им сигнал: умерьте аппетиты.

Следующее письмо: «В СССР были строжайше запрещены всякие демонстрации, кроме казённых. Редчайшие массовые выступления все же случались, но давайте посмотрим, где именно. В пятьдесят шестом году в Тбилиси грузины вышли выразить своё недовольство развенчанием их соплеменника Сталина. По ним был открыт огонь. В Новочеркасске рабочие вышли против роста цен. По ним тоже был открыт огонь. В обоих случаях стреляли и по сидевшим на деревьях ребятишкам. В восемьдесят шестом году на почве национальной обиды произошли волнения в Алма-Ате, тогдашней столице Казахстана. Демонстрантов хватали, истязали, бросали в тюрьмы и психушки. Под самый занавес- волнения в Вильнюсе, Риге, в том же Тбилиси, Баку. Участников по головкам не гладили. Это все – в национальных республиках. В самой же России после гражданской войны не было ни единого заметного бунта. Новочеркаск да, входил в Россию, но это бывшая столица казаков. При Горбачёве разрешили - и что же? Полное русское спокойствие. В Украине президентов меняют одного за другим. Кто победит на сей раз, неизвестно. В России мы все всегда заранее знаем своего победителя. И особых подтасовок не требуется! Может, мы такие большие патриоты, как нас убеждает зомбоящик? А и нет - вот прошел слух, что Кремль вроде собрался Курильские острова продать. Уверяю вас – проглотим и это. Потому что Кремль для нас есть Кремль», - этой концовкой своего письма автор опять напомнил мне известный обмен письмами между Карлейлем и Герценом. Англичанин Карлейль высоко ценил то, что назвал русским даром повиновения власти. Написал об этом однажды Герцену. Александр Иванович ответил в том духе, что талант борьбы и противостояния злу – тоже не последнее дело.

Не знаю, понравился ли бы Карлейлю вот этот отрывочек из следующего письма на Радио Свобода. Читаю: «Проезжал курскую деревню. Увидел женщину с ведром у колодца. Захотелось испить холодной водицы – позволила прямо из ведра. Осмелев, завел с нею разговор о насущном. Что для меня насущное, сейчас узнаете, Анатолий Иванович. «Ну, мы же его выбирали», – говорит она. Я: «Вы уверены, что именно его ваша деревня выбирала?». – «А как же? У нас по домам с урнами ходили, говорили за кого голосовать надо, ну, мы, люди подневольные, за кого нам говорили, за того и голосовали». – «Да вы же в деревне сами по себе – начальников тут на вас нет. Вроде вы люди свободные». – «Значит не свободные». Грустно мне, хотя водица была вкусная и, кажется, здоровая, а впрочем, кто его знает с этой химией», - так заканчивается письмо.

Пишет профессор одного из ведущих медицинских институтов России, он стоматолог. «Наши выпускники заканчивают магистратуру, но они же стерильные, как салфетки. Не умеют ничего. Раньше у нас было четыреста пятьдесят студентов, теперь восемьсот пятьдесят, семьдесят процентов - платники, какой может быть с них спрос? Раньше на кафедре работало семьдесят пять человек, теперь штат сокращен до пятнадцати. Толковые ребята просятся ассистентами к своим преподавателям, в частные клиники. Раньше со второго курса у студентов была практика - они лечили, теперь с живым человеком они работать не умеют, а лечить живого – это не на манекене упражняться! Преподаватель кафедры обязан еще работать на полставки врачом, в поликлинике при ВУЗе, но при этом у него появился финансовый план. В мире есть понятие «эффективное лечение», у нас - «эффективный врач». Что это такое? Наши, как всегда, глянули на Запад: ах, там страховая медицина? Пусть будет и у нас что-то такое. И слепили что-то несуразное. Врач сейчас обеспокоен одним: правильно заполнить бумажки для страховой. Не там запятую поставил - не заплатят. Лечение в государственном лечебном учреждении уже дороже, чем в частной клинике. Статистику эффективности лечения выводят не по количеству пациентов, а по количеству посещений. И все хуже подготовка молодых врачей. В конце концов страна окажется без медицинских кадров, отвечающих этому названию. Я только жду одного: когда же у реформаторов заболят зубы. Не могут же все в Германии и Израиле лечиться! Но пока дна падения медицины не видно. Ещё лететь и лететь», - пишет профессор.

В России нет и, наверное, быть не может силы, которая смогла бы остановить рост чиновничества, не говоря о сокращении. Но есть сила, которая может частично обезвредить это чудовище. Это оно само. Как? Да вот так. Погрузив себя в бумажные заботы по горло. Самооскопление. Чем меньше пропускная способность иного медкабинета, тем меньше залеченных людей. Чем меньше иная директриса школы занимается учителями, тем они здоровее. Чем больше иная училка занята бумагами, тем легче дышится детям, на которых у нее не остается времени. Чем меньше полиция следит за порядком, тем его больше.

Следующее письмо: «Кому нужны более правильные, справедливые, добрые законы, чем в России, тот пусть переберется на постоянное жительство ну, скажем, в Голландию. Разговаривал тут недавно с одним киргизом, который так и сделал – сумел. Существовать там, конечно, легче, говорит. Но Нидерланды – это страна мертвецов, Анатолий Иванович. Они там все как ухоженные пенсионеры в богадельне. У них всё есть здесь и сейчас - и ничего нет впереди. Подсчитано, что лет через тридцать коренные голландцы станут меньшинством в собственном государстве. Были когда-то религиозной народностью, а теперь в своих бывших храмах устраивают ярмарки. У них всё разумно, соблюдаются законы, нет коррупции, вроде даже работать уже можно только по желанию. Как при коммунизме. Огромные пособия, пенсии. Только это люди – роботы, как ни странно. Воровать и убивать им незачем и невозможно. Да и лень просто. Это первая в мире нация победивших биокомпьютеров», - пишет наш постоянный слушатель. Думаю, не обидится, если назову его философом. Как такового хочется его успокоить. Природа человека свое возьмет, да и берет даже в благополучнейшей Голландии. Страсти кипят и там. Они всюду, страсти роковые, и от судеб защиты нет. Но это тоже философия. А если без нее? У людей в Голландии богатая, чистая жизнь. Но ведь она не явилась сама собою. И ее надо все время поддерживать хотя бы такой, какая она есть, если не улучшать. Кто это делает день за днем? Не эти разве люди, о которых наш слушатель говорит, что они уже ничего не хотят – даже воровать? И что они роботы… А жители бедных, нищих, неблагоустроенных стран, они, стало быть, не роботы, да? Не роботы на том основании, что производительность их труда такая, что или не разгибайся с утра до вечера, или махни на все рукой от уныния, что ничего не получается? Помню одно из впечатлений от первого пребывания в Голландии. Было это много лет назад. Пригород Амстердама. Выхожу рано утром из дома, в котором ночевал, и вижу такую картину: напротив, через дорогу, женщина моет плиточную тропинку, ведущую от крыльца ее дома к этой дороге – мыльным раствором моет, белая пена вскипает под ее руками. Для вас она биоробот, господин философ из Мытищ, а для меня – человек, уважающий себя.

Следующее письмо: «Недавно общался с выпускниками и спросил: кто-то из преподавателей говорил ли что-то хорошее про бизнес и про то, как ему живётся в крайне непростых условиях? Проявлял ли кто-то из преподавателей уважение, симпатию или восхищение предпринимателями? Рассказывал ли кто-то, как устроен бизнес и какие у него проблемы? Нет. Говорили только, что бизнес должен давать деньги на политику. Образ вырисовывается такой. Бизнес - это опасные и бесполезные животные, которых нужно пороть высокими налогами, а в перспективе уничтожить как класс», - пишет автор. Тут можно добавить, что бизнесу к этому не привыкать. Деловым людям не нужна наша любовь к ним – плати за товар или услугу и проваливай. Лишь бы меньше мешали. Каждый из них думает о том, как бы не потерять то, что у него есть, а лучше – приумножить. Прибыль, прибыль и еще раз прибыль. И убыток – как кошмар. Настоящий предприниматель знает, что население к его занятию никогда с восторгом относиться не будет. Безразличие – все, о чем можно мечтать. Ну, и спрос, конечно. А без вашей любви как-нибудь обойдемся – мы не артисты.

Последнее письмо – о свободе. «Так давно было, в детстве: учительница спрятала от меня мой портфель, чтоб я не ушла с продленки, которую я ненавидела из-за несвободы - делай, что тебе говорят: туда ходи, туда не смей, стой там - иди сюда. Остаться без портфеля в десять лет было страшным наказанием! Но подчинение - ходить по струночке, ещё страшнее. Когда я уставала от контроля родителей, то я уезжала на электричке за город, и бродила одна по опушке леса. В десять лет! Лес меня лечил - я там расслаблялась, как бы сейчас сказали, релаксировала. И этот передых позволял мне дальше быть послушной девочкой. И потом, в браке, вдохнув воздух свободы беспричинных посиделок с подругами, давал силы быть послушной женой».